| Подстрочный перевод Александра Шаракшанэ |
|
Увы, это правда: я сновал туда-сюда
и делал из себя шута в глазах людей,
уродовал<*> собственные мысли, продавал задешево самое дорогое,
творил старые грехи из новых привязанностей.
Истинная правда то, что я смотрел на правду [верность]
с подозрением и как чужой; но, клянусь всем высшим,
эти заблуждения дали моему сердцу вторую молодость,
и худшие испытания доказали, что ты - моя лучшая любовь.
Теперь с этим покончено; ты имеешь то, что не будет иметь конца:
свой аппетит я больше не буду заострять
новыми испытаниями, проверяя старого друга,
бога в любви, к которому я привязан [прикован].
Так прими меня, для меня уступающий только небесам,
в свою чистую и самую-самую любящую грудь.
|
|
Примечания |
В основу подстрочного перевода положено традиционное истолкование, состоящее в том, что сонеты 1-126 посвящены молодому человеку (Другу), а сонеты 127-152 - женщине (Темной Даме). Все примечания принадлежат автору подстрочного перевода.
<*> В оригинале - «gored». Глагол «gore» в современном языке употребляется главным образом в связи с животными, в значениях «бодать (рогом)», «пронзать (клыком)», однако в эпоху Шекспира он имел более широкий спектр значений: «пронзать», «резать», «рубить» (острым оружием и пр.). Другой основой для интерпретации может служить существительное «gore» - «клин», в том числе, клин, вставляемый в одежду для расставки. Исходя из этого значения, фразу «gored mine own thoughts» можно истолковать как «уродовал собственные творенья (чужеродными) вставками». С другой стороны, нарочито широкие, яркие клинья были характерны для одежды шутов, поэтому возможно еще прочтение: «придавал шутовское обличье собственным мыслям».
|
|
|
|
|